Ионный состав почв и озер редко бывает сбалансированным в благоприятном для живых существ соотношении (Cameron et al., 1968b; Cameron, Conrow, 1969; Cameron, 1971; Horowitz et al., 1972; Ugolini, Anderson, 1972).

Сочетание столь высокой засоленности естественных местообитаний с низкими температурами делает особенно интересным вопрос об уровне галофильности существующей (?) там микрофлоры и ее приспособленности к комплексному действию этих факторов. Однако оказалось, что многие почвы так холодны, засолены и сухи, что непригодны для развития микроорганизмов. Во всяком случае выявить их там не удалось (Cameron et al., 1968а, b; Benoit, Hail, 1970; Cameron, 1971). В то же время менее сильная засоленность допускает развитие жизни в тех же долинах Земли Виктории по берегам озер, образующихся в результате летнего таяния ледников (Horowitz, Cameron, 1972).

Многие антарктические бактерии являются умеренно осмофильными и галотолерантными формами (Hall, 1968, цит. по Cameron et al., 1972; Hall, Benoit, 1968; Cameron, 1971) и могут расти в минеральной среде с 20% NaCl или 50% глюкозы, как, например, Mycococcus ruber (Imshenetsky et al., 1973).

Но, как показали специально поставленные опыты (Hall, Benoit, 1968), их солевыносливость падала по мере снижения температуры культивирования. Этот вывод четко доказывается на примере микрофлоры образца засоленной почвы в долине Мак Мердо: чем более низкие температуры применяли при выделении микроорганизмов, тем меньшее число колоний вырастало на чашках Петри в пересчете на 1 г образца. Данные о галотолерантности антарктических бактерий, как функции концентрации NaCI и температуры культивирования (по Hall, Benoit, 1968), приведены ниже.